Дождь в Париже
Древний город Париж задыхался в июльской жаре, Дни неслись, и когда уже стало совсем невтерпёж, Тёплый дождь пролился из небес над кварталом Марэ, Над дворцом Тюильри и над Гревскою площадью дождь.

Он принёс с наступлением тьмы свежий воздух лесной. И всю ночь до зари, продолжая за окнами лить, Он отмыл мостовые от пыли и грязи земной, Только Марсово Поле не смог он от крови отмыть.

Ты не слышала дождь, ты клубочком свернулась и спишь. Я смотрел на тебя, но нарушить твой сон не посмел. Лишь химеры с усмешкой глядели на чистый Париж, И стекала ручьями вода с их уродливых тел.

Забагрянил восход облаков рассечённую плоть, С воспалённых небес изливались потоки воды. Люди прятали взгляд, осознав, что всевышний Господь, Не заметить не мог опустевших гробниц Сен-Дени.

Королева
Кожа рук белее мела, Щёки тронуты румянцем. Королева в платье белом Закружилась в лёгком танце. На границе тьмы и света Вальс влечёт её любовно По версальскому паркету, Как босую по жаровне.

Если б гром не грянул с неба,
Ты бы так и не очнулась,
Ты заснула королевой,
Но преступницей проснулась.
Помнишь, как глаза открыла,
А рассвет кроваво-алый...
Мужа молча проводила...
Нож сверкнул - вдовою стала.

Только вверх ведут ступени,
По которым ты шагаешь.
Ты упала б на колени,
Но к несчастью твёрдо знаешь,
Что не вымолить прощенья...
Ведь сегодня на закате
Щёлкнут ножницы у шеи,
Чтоб отнять седые пряди...


Утро
Блуждая по давно родным местам, Париж рассветный меряю шагами. От зноя пожелтевшая листва, Грязь не мощеных улиц под ногами. На площади телеги и мешки, Но в воздухе по-утреннему чисто. Разносчик предлагает пирожки, Художник разложил мольберт и кисти.

Седой прохожий теребит жакет,
Ища монетку мелкую в кармане.
Босой мальчишка с кипою газет
Всегда в центре событий и вниманья.
Холодный ветер - аж бросает в дрожь,
По стёклам лавок барабанят капли...
Пусть лучше вместо слёз прольётся дождь
О короле, что ныне в башне Тампля.

Не торопитесь лилии сорвать, Невыносимо коротки их жизни... До осени уже рукой подать... Как рано начинают падать листья...

Vive la France!
Безбожно жарким выдался июль, И звёзды не оставили нам шанса, Когда толпа, не опасаясь пуль, Зашлась в безумном крике: Vive la France!

Куда ушёл последний стыд и страх? Они в своей уверенности дикой С победною улыбкой на устах Поднимут наши головы на пики.

Впервые в жизни захотев запеть,
Упасть ничком и больше не подняться.
Дворяне, обречённые на смерть,
Твердили, как молитву: Vive la France!

Багрянцем небо осветил закат, Краснеет от стыда и крови Сена. Неужто стало проще рассуждать О равенстве над трупом сюзерена?

Смешно и больно видеть этот фарс, В чужих домах не помогают стены. Сударыня, Вас тоже заждалась Родная дочь месье де Гильотена.

На улицах поют наш приговор, Написанный поэтом из Прованса. А на ветру трепещет триколор, И вновь доносит эхо: Vive la France!

Рождество
Из тяжёлых туч снег идёт седой. Ты безжалостно оглушен зимой. Выжат тишиною, укутан сном… С Рождеством тебя, древний город мой…

На набережной Нового моста Холодный ветер выжимает слёзы. Сегодня ночь кануна Рождества, По-новому четвёртое нивоза.

В моих карманах затерялась медь, Там в жизни не бывало золотого. Заметил блеск. Нагнулся посмотреть. Из снега вынул ржавую подкову.

Кольнула сердце острая игла. Я замер, будто громом поражённый. Та лошадь, что сегодня здесь прошла. Везла на казнь в повозке осужденных.

Как из дому уходят налегке, Не думая о будущей разлуке? Как угли в неостывшем очаге, Подкова жгла моё лицо и руки.

Из головы вмиг выветрился хмель, Я молча опустился на колено. И бережно подняв, как колыбель, Поднёс её к губам и… бросил в Сену.

Катрина
Закрой покрепче двери, красавица Катрина, Ты ждёшь напрасно мужа, ты ждёшь напрасно сына. Поди, испей холодной колодезной водицы. Рассвет ещё нескоро, зачем тебе не спится?

В твоём окне сегодня не теплится лучина. О муже и о сыне поведай мне, Катрина. В какой проклятый вечер их увело из дома Дорогою постылой, дорогой незнакомой?

Перечить не посмела, осталось лишь смириться, Когда в конце июня они ушли в столицу. Безмолвно вслед глядела с надеждой затаённой, Как на ветру трепещут трёхцветные знамёна.

Ты ждёшь до поздней ночи, встаёшь с восходом солнца, Быть может, из похода хоть кто-нибудь вернётся? Засохшие травинки перебирает ветер. На твой вопрос безмолвный он вряд ли что ответит.

Французские солдаты не прячутся за спины. Война не пожалела твою родню, Катрина. Судьба, без колебаний, не прочь ударить сзади. Возьми платок, красотка, прикрой седые пряди.